Как и современные автомобильные заводы, кон ные заводы в девятнадцатом веке имели свои фирменные знаки. Еще в начале века в Тифлисе была издана брошюра: «Изъяснение знаков «таврами» называемыми, коими клеймятся конные заводы горских лошадей на Кавказе». Из нее мы узнаем, что на Северном Кавказе выращивали коней «кавказской породы» на 58 конных заводах. А клеймились они каждый своими особыми «тавро». К примеру: «Анди Лезгинский», «Казанищ Кумыкский». А название «тавро» часто означали имена их владельцев: «Бек Хан", «Арслангерей Черкасский». Иногда же обозначали и местонахождение завода. Как, например, «Казанищ-Кумыкский».
Автор брошюры, к сожалению, фамилия его на титульном листе отсутствует, пишет про Дагестан: «...Хотя воинственный дух, господствующий между тамошними народами, долженствовал бы их заставить разводить верховых лошадей, для них необходимо нужных, однако, они содержат мало конских заводов. Те из них, кои отправляют воинскую должность и которые живут грабежом, покупают лошадей из других частей Кавказа и из Персии, а бедные держат для езды и для перевозки тяжестей ослов, лошаков и быков. Жители Кумыкской земли и Дагестана держат более лошадей, нежели ширванские жители. Лошади дагестанских жителей имеют небольшой рост, голову сухую, глаза живые, ноздри возвышенные, шею запрокинутую или прямую, тело стройное, ноги тонкие, поскольку лошади получаются из чужих краев, то они здесь весьма дороги, а сие самое обстоятельство заставляет хозяев иметь за ними отменный присмотр. Люди достаточные и высокого звания и состояния ходят сами за верховыми лошадями, не гнушаются исправлять сии обязанности, которую почитают они как бы должностью рыцарства. Лошади редко выгоняются на пастьбу, а содержатся в конюшнях. Их кормят не столько сеном и травою, сколько истертою соломой, перемешанной с мякиной и с зерном всякого рода. Им дают корм два раза в день, то есть по утру и вечером. Предпочитают жеребцов, по причине той, что мерин не имеет столько огня и быстроты, как жеребец, который напротив того по бодрости и отважности своей весьма способен к воинским подвигам». Двести лет назад лошади были самым распространенным предметом контрабанды по всей Кавказской линии. В архиве коменданта крепости Кизляр есть масса сообщений пограничных форпостов о попытках незаконных перегонов лошадей через броды Терека и Сунжи, «... О задержании людей андреевских и аксаевских владельцев с лошадьми, краденными в казачьих станицах». Казаки, в том числе и регулярных частей, расквартированных в Кизлярской области, нередко тайно продавали лошадей дагестанцам или обменивали их на товары, вопреки строгим указаниям кизлярского коменданта не снабжать «...разбойных татар и персиян, а также горских воровских жителей конями». Однако, «...хорунжий Щелковской станицы со товарищи, вернувшиеся с заграничной стороны, куда ездили для покупки чихиря и зерна, объясняют, станичникам, что трех коней они потеряли там ввиду болезней оных, чему нет подтверждения, ибо один из казаков, строго допрошенных свидетельствовал, что коней хорунжий дал людям аксаевской деревни...» Кстати, таможенная пошлина, (если правительство Российской империи разрешало торговать лошадьми) была по тем временам чрезвычайно высокой, что и порождало их контрабанду. Запреты же на продажу коней за границу за триста прошедших лет случались довольно часто из-за нежелания России снабжать ими враждебную империи горскую конницу. Последний такой запрещающий указ издало в начале нашего столетия правительство Главнокомандующего вооруженными силами на Кавказе генерале Деникина 20 сентября 1919 года: «Впредь, до особого распоряжения, запрещается вывоз товаров всякого рода, за исключением ручного багажа, во все порты республик Азербайджана и Грузии. Особо обратить внимание на вывоз лошадей, конской амуниции и оружия. Все выданные ранее разрешения недействительны. Подлежит иметь строгое наблюдение за отправкой товаров в Порт-Петровске и Дербенте сухим путем, так и на парусниках и пароходах.

                                                                   Дагестанская правда 2005 год