Есть в старинном кумыкском селе Казанище святое место, куда отовсюду ходят паломники, чтоб поклониться выдающемуся ученому-арабисту, поэту и просветителю Абдурахману-хаджи из Согратля, одному из славных наших предков.

Легенды и предания ходят в народе о шейхе Абдурахмане-хаджи, очень влиятельном мюриде, алиме и святом человеке, у которого было много учеников и последователей, ставших известными во всем Дагестане и за его пределами, а один из его сыновей, Мухаммед-хаджи был провозглашен четвертым имамом Дагестана. Другому его сыну, шейху Ахмеду, люди с великой благодарностью построили зиярат в Закатале.

Жители Казанища теперь с гордостью и почтением вспоминают обо всем, что связано с этим зияратом, а также с годами пребывания шейха Абдурахмана-хаджи ал-Сугури на их родной земле. Немало рассказов, преданий и легенд до сих пор сохранилось в памяти народа об этом удивительном человеке. Удивительна и сама аура вокруг этого святого места – умиротворяющая людей, прибывающих сюда в поисках утешения и молитвы. Старожилы села рассказывают о том, что с огромным почтеньем относился к шейху Абдурахману-хаджи Согратлинскому, его духовному наследию выдающийся кумыкский ученый-арабист, поэт, прозаик и просветитель Абусупьян Акаев, уроженец этих мест, сосланный на каторгу советскими властями и впоследствии погибший в невыносимых каторжных условиях в Котласе.

Все мы дети своего прошлого, своей истории. Многое в нас самих и событиях нашей жизни объясняются этим. Немало святого и святых мест осталось потомкам от наших предков. Это тоже наша история, у которой глубокие и крепкие корни.

Возглавил восстание 1877 года сын Абдурахмана Сугури Магомед-хаджи, который со своими сподвижниками уговорил отца благословить их на борьбу. Абдурахман-хаджи понимал, что это восстание может привести к большим жертвам и потерпит крах, как и движение Шамиля. Но он вынужден был встать на сторону восставших, ибо его отказ выглядел бы как трусость и нежелание считаться с волею народа. Он не мог в такой тяжелый час и в такое тяжелое время остаться в стороне и бросить тысячи людей на произвол судьбы. Восстание разразилось, словно гром среди ясного неба, и охватило многие села Дагестана. Осенью 1877 года кавказское командование начало самые активные действия против повстанцев. Под руководством князя Меликова восстание было жестоко подавлено и многие его участники казнены. Был казнен и вождь восстания – Магомед-хаджи.  Хотели казнить и Абдурахмана-хаджи как вдохновителя и идейного вождя восстания. Но узнав об этом, мать царского офицера из Н.Казанища Абдул-Кадыра Даитбекова, который служил у князя переводчиком, сказала своему сыну:

— Ты не мой сын, если позволишь казнить человека, уважаемого во всем мусульманском мире. Аллах накажет нас, если не поможем больному шейху.

Абдул-Кадыр обратился к князю: —Он шейх, святой человек, казнь его отзовется на весь Кавказ, может восстановить против нас многих. Он не принял участия в восстании.

- Не принял участия? Знаю я их, – задумался царский генерал. Казнь этого шейха-любимца народа может озлобить его соплеменников, но и отпустить этого больного старика он тоже не мог, кто знает, что еще они могут выкинуть.

—Казнь шейха может вызвать бурю негодования? Дикари неугомонные, только смерть может их угомонить.

— Ваше высочество! Дайте этого больного старика мне на поруки. Он не опасен. Успокоится он – успокоится народ. Каждое его слово жадно ловят люди. У него тысячи мюридов – послушников во многих краях. Случится с ним что-нибудь, все свалят на нас. Даю честное офицерское слово: я ручаюсь за него! — просил Абдул-Кадыр, чтоб сдержать слово, данное матери. — Он может призвать людей к молитвам и миру...

— Ну, ладно, уговорил, – произнес наконец Меликов. – Ты отвечаешь за него головой. Только где ты будешь держать этого бунтаря. Нельзя оставлять его среди соплеменников.

— Я отвезу его ко мне в село. Там он будет жить и коротать свои дни в молитвах.

— В молитвах, говоришь?.. Ишь, глядит Зверем... Всех бы нас зарезал, как баранов. Убери его с моих глаз.

Вот так Абдурахман-хаджи оказался в Нижнем Казанище среди кумыков-единоверцев и жил там до самой смерти. Говорят, что после похорон на его могилу три ночи подряд посыпался "нюр", божественный свет, его могила стала местом паломничества мусульман. Даже в советское время, когда шла яростная борьба безбожников против религии и религиозных деятелей, люди тайком, рискуя жизнью, ходили на могилу к шейху.

Абдурахман-хаджи пользовался огромным авторитетом не только среди кумыков, но и во всем Дагестане. С его именем связано немало рассказов, легенд и преданий. Одно из таких преданий рассказал мне покойный Магомед Хангишиев, кумыкский писатель, автор первого букваря на кумыкского языке.

Однажды, в обеденное время Абдурахман-хаджи начал молиться у дороги на поляне. Молился он долго и усердно. Рядом на своих наделах работали сельчане. Бросив работу, многие окружили шейха и тихо наблюдали за ним. Тут на своем фаэтоне проезжал начальник участка, который всегда ездил со своим волкодавом огромного роста. Ему было поручено осуществлять надзор за Абдурахманом-хаджи. Люди дали начальнику кличку "Призрак": он всегда появлялся неожиданно и незаметно. Увидев молящегося шейха и толпу зевак, которые, затаив дыханье, слушали его молитвы. Призрак разозлился:

— Что вы тут делаете? Разойтись!

— Смотрим, как шейх совершает намаз, – сказал кто-то. — Не мешайте.

— Что?! – закричал Призрак. – Вот сейчас я вам покажу намаз. А ну, взять его!

Он отвязал волкодава. Все оцепенели от страха.

Поняв все сразу, собака зарычала, как бы собирая злобу и прицеливаясь к старцу, который продолжал усердно молиться, не обращая никакого внимания ни на Призрака, ни на его страшную собаку, с которой тот ходил на медведя и кабана.

- Ату его! – приказал долговязый Призрак с черными усиками на бледном лице.

Но собака почему-то не очень стремилась наброситься на этого человека, который ничего плохого не делал, не ругался, не кричал, не бежал, не звал на помощь. Он спокойно сидел на коленях и, с любопытством глядя прямо в глаза собаке, продолжал читать свою молитву.

Призрак взбесился:

— Взять его!

Собака наконец-то сообразила, что хозяин не оставит ее в покое, если она не выполнит приказ. Она тихо тронулась с места и стала медленно подходить к человеку, как бы давая время ему опомниться и собраться с силами и встать с колен.

Волкодав, весь ощетинившись, с тихим рычаньем подошел к шейху и остановился перед последним прыжком, словно удивляясь спокойствию и выдержке этого человека. Такого он еще не встречал. Пес сел на задние лапы, высунул длинный красный язык и с огромным любопытством стал рассматривать Абдурахмана-хаджи. Эту собаку специально учили догонять и хватать беглецов, разбойников, воров и диких зверей во время охоты. И теперь, стоя на задних лапах перед этим бесстрашным человеком, который продолжал спокойно молиться и временами как бы невзначай глядел на него добрыми глазами, полными печали, страданий и милосердия, Серый растерялся. Он не знал, что делать, как быть. И вдруг, к великому удивлению сельчан, которые молча наблюдали за этой картиной, пес поднял морду к небу и стал жалобно выть. Это было что-то невообразимое. Тяжелый, душераздирающий вой огласил всю округу, всю землю, леса и горы. Казалось, что этот жалобный вой призывал быть милосердным, не убивать друг друга, прекратить раздоры, не натравливать четвероногих друзей человека на ни в чем не повинных людей.

На глазах у всех Абдурахман-хаджи, глядя прямо в глаза собаке, во всеуслышание стал читать какую-то молитву: собака поджав хвост, стала пятиться назад. Абдурахман-хаджи встал и, спокойно надев старую шубу, пошел домой. Говорят, после этого случая еще больше поднялся авторитет Абдурахмана-хаджи среди казанищенцев.

Многие ученые, писатели, деятели культуры находят у него понимание, поддержку и помощь, – получают возможность реализовать свой творческий потенциал, издавать свои книги. Вот таким образом возводится великолепный "зиярат" духовной культуры, выросшей на славных делах и духовном наследии таких выдающихся сынов Дагестана, как Абдурахман-хаджи Согратлински